«Спрашивали, собирался ли я захватывать Акорду». Как судят задержанных перед референдумом противников АЭС

«Я против атомной электростанции. Это моя позиция и мое право, а не преступление», — заявил в суде Айдар Мубараков, один из пятерых обвиняемых в «попытке организации массовых беспорядков».

56-летний подсудимый, ранее проживавший в зоне воздействия Семипалатинского полигона, знает о влиянии радиационного загрязнения не понаслышке. У Мубаракова серьезные проблемы со здоровьем, которые связывают с воздействием ядерных взрывов. Он перенес операцию на желудке, у него удалили 60 процентов органа.

Айдар Мубараков в стеклянной кабине для подсудимых. Алматы, 17 июля 2025 года

Когда в Казахстане, стране с непростой «ядерной» историей — во время гонки вооружений Советский Союз произвел на востоке республики сотни наземных и подземных испытаний — заговорили о строительстве АЭС, противники инициативы нашлись сразу же. Они подчеркивали проблемы экологических рисков, усиления экономической и геополитической зависимости страны от поставщика реактора, требовали развивать альтернативную энергетику. Активисты призывали регистрироваться в качестве наблюдателей и следить на процессом голосования на участках.

На фоне кампании по подготовке к референдуму в конце сентября были задержаны 12 человек. Пятерых из них — Айдара Мубаракова, 66-летнего Нурлана Жауылбаева, 64-летнего Фазылжана Сыдыкова, 55-летнего Нурлана Темиргалиева и 67-летнего Жаната Казакбая — с санкции суда поместили под стражу, остальных отпустили домой.

Полиция заявила, что арестованные планировали беспорядки «с применением силы, поджогов, уничтожением имущества, с использованием оружия, взрывчатых веществ или взрывных устройств», намеревались оказывать «вооруженное сопротивление представителям власти».

Подозреваемые всё отвергли. Мубараков в знак протеста против незаконного, по его мнению, задержания и преследования, объявил голодовку. С конца ноября прошлого года он четыре недели отказывался от приема пищи в следственном изоляторе. Правозащитники били тревогу, отмечая, что положение арестанта усугубляется проблемами со здоровьем.

Прошения об изменении меры пресечения в отношении мужчин предпенсионного и пенсионного возраста отклонялись. Спустя почти 10 месяцев после их задержания дело дошло до суда. В переводе под домашний арест им вновь отказали.

— Я до сих не знаю, за что меня арестовали, — выступил Мубараков на заседании суда в июле. — Это политическое преследование. Следствие проходило несправедливо. Меня спрашивали, собирался ли я захватывать Акорду (резиденцию президента в Астане. — Ред.). Такой цели не было.

За несколько месяцев до этого казахстанские правозащитники внесли Мубаракова, Жауылбаева, Сыдыкова, Темиргалиева и Казакбая в список политических заключенных (официальная Астана отвергает наличие политически мотивированных преследований и политических узников).

ЧТО ВМЕНЯЮТ ПОДСУДИМЫМ И КАК ОНИ К ЭТОМУ ОТНОСЯТСЯ

Трое из пятерых представших перед судом в Алматы пенсионеры. Мужчины содержали семьи, подрабатывая частным извозом, ремонтом по найму, сваркой металлоизделий.

Они не поддерживали между собой тесные контакты и не считаются друзьями. Их объединяет позиция по АЭС: все они против строительства станции. Один до задержания опубликовал пост в социальных сетях, другой решил информировать соотечественников о рисках возведения и эксплуатации АЭС, третий хотел пойти в наблюдатели и снял офис для подготовки желающих мониторить ход голосования в день референдума. Они провели несколько встреч, где обсуждали тему АЭС.

Эти встречи сторона обвинения посчитала подготовкой к преступлению. В распоряжении силовиков оказались аудиозаписи бесед. Назначенная следствием экспертиза усмотрела в них высказывания, «прямо или косвенно направленные на побуждение населения к несогласию со строительством АЭС», а также «смысловые компоненты о необходимости подготовки к митингам».

Зачитанный в суде обвинительный акт подсудимые назвали вымыслом и оговором.

Нурлан Темиргалиев, Фазылжан Сыдыков, Айдар Мубараков, Нурлан Жауылбаев (слева направо) в стеклянной кабине в зале суда. 17 июля 2025 года

— Прокурор зачитал: «Митинг, митинг». Я так понимаю, что прокурор считает митинг восстанием с вооруженными людьми. Для этого нужны большие деньги. Я получаю пенсию 86 тысяч тенге. Как на 86 тысяч тенге сделаю митинг? — отмечал Нурлан Жауылбаев на заседании. — Я не организовывал митинг, не поднимал оружие. Мы лишь хотели пойти на голосование, получить документы от зарегистрированной организации наблюдателей и находиться на участке.

По версии обвинения, подсудимые начали собираться с декабря 2023 года и обсуждать планы, как погрузить страну в хаос. Жанат Казакбай заявил, что не только не вынашивал подобные планы, но даже не знал в этот период он других обвиняемых. Он сказал в суде, что с Темиргалиевым познакомился в апреле 2024 года, с Жауылбаевым и Сыдыковым — во время суда над независимым журналистом Думаном Мухаммедкаримом (автора youtube-канала «Не дейді», приговорили в августе прошлого года к семи годам лишения свободы по обвинениям в «финансировании экстремизма» и «участии» в запрещённой организации), а с Мубараковым — в День независимости Украины 24 августа, на акции у памятника поэту Тарасу Шевченко в Алматы.

— До ареста я занимался общественной деятельностью. Помогал простым людям, изучал проблемы города, старался довести до акимата способы решения. Выезжали в область, исследовали качество дорог. Меня преследуют за мою активность, — выступил в суде Казакбай.

Нурлан Темиргалиев подтвердил, что выезжал с Казакбаем на ремонтируемые трассы, чтобы проверять качество дорожного полотна. Обвинение считает, что во время поездок тоже обсуждался план организации беспорядков. Подсудимые утверждают, что это не так.

— Мы выезжали на проверку трасс республиканского значения. Мы обследовали дорогу Иле — Капшагай — Курты, там строилась дорога. Строилась дорога Нарынкол — Текес, 15 километров, тоже проверяли. Мы ходили в несколько акиматов, задавали вопросы чиновникам. Может, тогда задели кого-то, следователь так и сказал, из-за этого «сверху поступил заказ», нас закрыли, — сказал Темиргалиев.

Следователь департамента полиции Алматы Рахат Усеров, который занимался расследованием дела в отношении пятерых противников АЭС, отказался отвечать на вопросы, в том числе о предполагаемом «заказе сверху».

— Я не буду вам отвечать. Я не знаю, работаете вы на Азаттыке или нет. Во-вторых, уголовное дело не у меня в производстве, я не могу сказать, — сказал по телефону Усеров.

«ИЗ ПЕНСИОНЕРОВ ПЫТАЮТСЯ СЛЕПИТЬ РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ». МНЕНИЕ АДВОКАТА И АНАЛОГИИ С «ТРАКТОРНЫМ ДЕЛОМ»

Судебный процесс в Алмалинском районном суде близится к завершению. На этой неделе могут пройти прения сторон.

Жанат Казакбай, Нурлан Темиргалиев и Нурлан Жауылбаев (слева направо) на заседании 17 июля 2025 года

Адвокат пятерых обвиняемых Галым Нурпеисов подчеркивает, что в деле нет вещественных доказательств, подтверждающих подготовку к беспорядкам.

— Должны быть какие-нибудь рации, арматуры, взрывчатые вещества, коктейли Молотова, то есть конкретные вещи, которые говорят о подготовке к массовым беспорядкам. Должны быть конспиративные связи, организаторские возможности, обвиняемые должны обладать определенными финансово-материальными ресурсами, — рассуждает Нурпеисов. — Ничего этого нет. Эти люди живут на пенсию, кто-то подтаксовывает, кто-то подрабатывает, они не обладают такими ресурсами, лидерскими способностями, чтобы организовать группы. У массовых беспорядков всегда есть бенефициары, то есть люди, кому это выгодно. У этих людей нет связей с какими-либо заказчиками. О какой подготовке к массовым беспорядкам можно говорить, если объективно отсутствуют место, время, способ совершения преступления?

Он считает, что наличие умысла на совершение преступление не прослеживается:

— Люди, которые готовят беспорядки, должны четко осознавать действия, это должен быть коллектив. Но подзащитные друг друга хорошо не знают. Как тогда можно говорить о том, что это сплоченная группа, имеющая цель дестабилизации ситуации? Из пенсионеров пытаются слепить революционеров. Это смешно. Мне просто стыдно перед мировым сообществом, что у нас пытаются гоняться за призраками, которых нет.

В среде правозащитников проводят параллели между этим делом и «тракторным», которое тоже считается политическим. В прошлом году шесть человек были приговорены в Алматы к тюремным срокам по делу о «призывах к насильственному захвату власти». На процессе говорилось, что подсудимые собирались «въехать на тракторе в Акорду», намеревались устроить беспорядки с целью захвата власти. В основу обвинения легли сделанные скрытно видеозаписи встреч и показания засекреченных свидетелей.

— В этом деле [задержанных накануне референдума] есть засекреченные свидетели, которые слышали, что кто-то в толпе из 20 человек говорил о планируемых беспорядках, что делать и как делать. В «тракторном деле» тоже был засекреченный свидетель, — отмечает адвокат Нурпеисов.

Обвиняемых по «тракторному делу» задержали перед внеочередными выборами президента в 2022 году. Власти заявили, что задержанные — в их числе были преподаватель вуза и профессор, безработные и занимавшиеся садоводством — планировали беспорядки и захват власти в день голосования. Как позже выяснилось, эту группу комитет нацбезопасности «взял в разработку» в марте, после кровопролитных Январских событий (антиправительственные митинги в начале 2022-го вылились в беспорядки, для подавления которых по приказу президента силовики открыли огонь, погибли по меньшей мере 238 человек). Защищавшая обвиняемых адвокат Жанара Балгабаева предположила, что спецслужбы, пытаясь, по-видимому, выслужиться после своего провала в дни Кантара, «сфабриковали дело на основании провокаций».

Менее чем через три года появилось похожее дело: задержания проводились во время электоральной кампании, были выдвинуты обвинения в попытке захватить власть в день голосования.

— Здесь власть искала оправдание для себя, что кто-то пытается дестабилизировать ситуацию. Поэтому искали людей. Это могли быть они, могли быть другие — кто попадет в оборот, — говорит Галым Нурпеисов. — Самое страшное в этом деле то, что в Казахстане не обеспечивается юридическая безопасность. Если власть приняла какое-то решение, она создает условия, будто она находится под опасностью, и загоняет под суд людей, несмотря на их возраст, ранг и положение.

Пока пять обвиняемых в «попытке организации массовых беспорядков» сидят в СИЗО, в Казахстане прошел референдум, который, по официальным данным, показал, что более 70 процентов проголосовавших поддержали строительство атомной электростанции.

Власти страны заявляют, что атомная электростанция поможет преодолеть нарастающий энергодефицит, создаст новые рабочие места будет способствовать развитию науки и становлению местных кадров в области мирного атома.

В марте этого года президент Касым-Жомарт Токаев заявил, что считает необходимым возвести не одну, а три АЭС. В июне правительство сообщило, что выбрало строителем первой АЭС российскую госкорпорацию «Росатом». 8 августа в селе Улькен Алматинской области состоялась церемония запуска строительства станции.

Вторую и третью АЭС, как говорят в правительстве, будет строить китайская компания CNNC. Эксперты считают, что передача Казахстаном проектов по АЭС двум крупным соседям, России и Китаю, влечет в долгосрочной перспективе угрозу для энергетической и национальной безопасности страны.